ух ты, хороший у вас в чуйской долине амитриптилин! ... да ещё и без рецептов ... :))

тобиконеьюэд ... курвумаорсытудбля ...

1. Этика является неотъемлемым критерием художественности, если присутствует художественный образ (поскольку наличествует содержание). Тот, кто это отрицает – либо сволочь, либо не в курсе. Поэтому об этике говорить дОлжно (а не просто о «художественности»). Другое дело, что этика, сведенная к человеческой морали, является ущербной и ее из обращения требуется исключить.

2. Объясню про «пятидесятисантиметровый пенис». Если кто не понял, то уточню, что имеется в виду не пенис голубого кита (и не конский, как кто-то простодушно предположил). Это прием, известный в литературе как «гипербола». В принципе, можно было бы написать «двухсотсантиметровый», смысл бы не изменился.

Посыл же здесь несколько в другом, а именно в том, что норма этичности и эстетичности в изображении наготы, принятая у гламуросисечных фотографов (которые так любят ссылаться на законодательство), определяется исключительно уголовным кодексом. Т.е. количеством синяков, объемом вытекшей крови, микроразрывами, справкой из сумасшедшего дома, количеством попыток суицида несовершеннолетних жертв и пр.. Если ничего этого нет, значит «все можно». В противном случае предъявите «документик». Дико, но эта уловка очень даже понятна.

3.  Мои работы не представляют изображений несовершеннолетних девочек. Это я на всякий случай пишу, потому что тут есть серьезная разница с обсуждаемым случаем.

4. Вы сейчас смешали в одну кучу не совсем смешиваемые вещи, если речь идет о векторе настоящего искусства – «чувственность,  эротика,  сексуальность,  красота   человеческого  тела». Вообще, я об этом много раз говорил. Сексуальность – это мир, совершенно противоположный восприятию красоты, поскольку он завязан исключительно на ПОТРЕБЛЕНИИ. В этом случае слово «красота» уместнее заменить на слово «аппетитность». Сексуальное изображение не красиво, а аппетитно. Глубинные истоки восприятия сексуальности не выходят дальше подсознания, и фиксируется она, сексуальность, через определенный рефрен символов, который, так или иначе является указанием на «метафизическую вагину». Эротика – это жанр, где этот рефрен присутствует хотя бы в минимальном количестве. В очередной раз скажу, что можно изобразить ноуменальную, физическую, вагину и она не будет в изображении метафизической. И, наоборот, метафизическую вагину можно получить даже через головной портрет. Умников, способных на такое, пруд пруди.

5. Так вот, в моих изображениях наготы этого рефрена нет или он минимален. Во всяком случае, демонстрируется явная попытка лишить эти изображения какой-бы то ни было «аппетитности», несмотря на откровенность. Я не знаю, насколько это получилось, но, во всяком случае, я не помню, чтобы мне писали что-нибудь типа про «вдул». Человеческое восприятие даже у извращенца символику читает примерно одинаково.

Уточню, что понятие «эротика» я использую здесь в житейско-юридическом, общеупотребительном смысле, а не философском, более тонком (в последнем случае мои сюжеты можно считать эротизированными).

6. «значит  ли  это,  что зритель  -  совершеннейший  извращенец». Не значит, но определенно, что зритель пребывает в «блядском духе».